Книги и авторы

Шандор Петёфи Sándor Petőfi Песня A dal 1844 Перевод М.Л.Михайлова : Проснувшись, плачет дитя больное. Над люлькой мать Запела песню — и смолк младенец И спит опять. Проснётся ль с плачем в душе кручина, Дитя невзгод, Я запеваю за песней песню — Авось заснёт! Перевод Н.Чуковского : Песня Не спит дитя, кричит, кричит дитя В ночную тьму, И нянька, чтоб ребёнок задремал, Поёт ему. Кричит во мне, по-детски плачет боль, Меня гнетёт. Я песни ей слагаю и пою, - Пускай уснёт.

Шандор Петёфи  Sándor Petőfi Собачья песня A kutyák dala Пешт,  1847 г . Составляет пару Волчья песня Перевод А.В.Луначарского : Собачья песня День, как волчиха, сер, И ветер воет зло, Льёт дождь, а вместе с тем И снегу намело. А нам-то что: лежим В тепле у очага, Куда толкнула нас Хозяйская нога. И сыты будем всласть: Хозяин, да и гость, Всего ведь не съедят — Собакам бросят кость. Конечно, иногда Зловеще свистнет хлыст — Ой, больно бьёт он! — что ж, Ведь пес не пессимист. За гневом ласки ждём. Вот кликнул нас наш бог, — Как весело лизать Хозяину сапог! Впервые — в книге Революционная поэзия Запада XIX века. — М.: 1930. Перевод Н.Тихонова : ПЕСНЯ СОБАК Воет вихорь зимний В облачные дали, Близнецы метелей — Дождь со снегом валят. Нет забот нам — угол В кухне есть согретый, Господин наш добрый Дал нам место это. О еде забот нет, Ест хозяин сладко, На столе хозяйском Есть всегда остатки. Плеть — вот это правда — Свистнет, так поплачешь! Н

Шандор Петёфи Волчья песня A farkasok dala Пешт, 1847 Составляет пару Собачья песня Перевод А.В.Луначарского : Волчья песня День, как волчиха, сер, И ветер воет зло, Льёт дождь, а вместе с тем И снегу намело. Пуста степная ширь: Вот наш унылый дом. Пристанища нам нет, Ни кустика кругом. Снаружи мучит лёд И голод изнутри, И так страдаем мы С зари и до зари. А вот и третий враг — Коварный ствол ружья, Окрашен кровью снег, И это кровь моя. И голод, и мороз, И в рёбрах злой свинец, И всё ж свободен волк, Глухих степей жилец! Впервые — в книге Революционная поэзия Запада XIX века. — М.: 1930. Перевод Н.Тихонова : ПЕСНЯ ВОЛКОВ Воет вихорь зимний В облачные дали, Близнецы метелей — Дождь со снегом валят. Горькая пустыня — В ней нам век кружиться, В ней куста нет даже, Где б нам приютиться. Здесь свирепый холод, Голод в брюхе жадный, — Эти два тирана Мучат беспощадно. Есть еще и третий: Ружья с сильным боем. Белый снег мы кровью Нашей красной моем. Хо

Читать целиком ACADEMIA. Алексей Бартошевич. "Шекспир - человек театра". 1-я лекция (эфир 6 декабря 2010 года) Читать целиком ACADEMIA. Алексей Бартошевич. "Шекспир - человек театра". 2-я лекция (эфир 7 декабря 2010 года)

Пока классицизм и романтизм воевали, один, обращая мир в античную форму, другой — в рыцарство, возрастало более и более  нечто  сильное, могучее; оно прошло между ними, и они не узнали властителя по царственному виду его; оно оперлось одним локтем на классиков, другим на романтиков и стало выше их — как “власть имущее”; признало тех и других и отреклось от них обоих: это была внутренняя мысль, живая Психея современного нам мира. Ей, рожденной среди молний и громовых ударов отчаянного боя католицизма и Реформации, ей, вступившей в отрочество среди молний и громовых ударов другой борьбы, не годились чужие платья: у ней были выработаны свои. Ни классицизм, ни романтизм долгое время не подозревали существования этой третьей власти. Сперва и тот и другой приняли его за своего сообщника (так, например, романтизм мечтал, не говоря уже о Вальтере Скотте, что в его рядах Гёте, Шиллер, Байрон). Наконец и классицизм и романтизм признали, что между ними есть что-то другое, далекое от того, чтоб

Евгений Гришковец Планка 2005 Маленькая книжка - сборник рассказов: Другие. Три рассказа из жизни юного военного моряка           Другие           Встреча с мудростью           Последний праздник Шрам Лечебная сила сна Погребение ангела Спокойствие Планка Коротко, по существу. Автор умеет рассказать понятно о таких психологических состояниях, которые другие просто не заметят, или, если заметят, вряд ли смогут изобразить это так последовательно и ясно. Ещё одно свойство рассказов Гришковца - симпатия к персонажам и способность внушить её читателям. Персонажи получаются живые и обаятельные. Но дело вовсе не в том, что Гришковец находит каких-то неожиданных персонажей. Он так умеет рассказать про обычных людей. Эти рассказы - о радостях обычной жизни, причём извлекаются они и из неудач и неприятностей. Евгений Гришковец; Планка, cкачать книгу для КПК, Palm, Pocket PC ... КнигоБлог Евгений Гришковец - Планка Вот негативный отзыв Захара Прилепина -  Захар Прилепин -

...человеческое страстное влияние полезно, воспитательно действует на человеческих детей, а разумное, логическое влияние действует вредно. Это мое убеждение не придуманное, а выжитое. В воспитании всегда, везде, у всех была и есть одна ошибка: хотят воспитывать разумом, одним разумом, как будто у ребенка только и есть один разум. И воспитывают один разум, а все остальное, то есть все главное, идет, как оно хочет. Обдумают систему воспитания разумом опять, и по ней хотят вести всё, не соображая того, что воспитатели сами люди и беспрестанно отступают от разума. В школах учителя сидят на кафедрах и  не могут  ошибаться. Воспитатели тоже становятся перед воспитанниками на кафедру и стараются быть непогрешимыми. Но детей не обманешь, они умнее нас. Мы им хотим доказать, что мы разумны, а они этим вовсе не интересуются, а хотят знать, честны ли мы, правдивы ли, добры ли, сострадательны, есть ли у нас совесть, и к несчастию, за нашим стараньем выказаться только непогрешимо разумными, видят,